Тимур тамерлан - жизнь и завоевания. Тамерлан — биография, факты из жизни, фотографии, справочная информация

Участие в войнах: Война за власть. Походы на Моголистан. Война с Золотой Ордой. Походы на Иран и Кавказ. Трёхлетний поход в монгольские владения. Поход на Индию. Война с Османской империей. Война с Египетскими султанами. Поход в Китай.
Участие в сражениях: Битва в ущельях западнее Иссык-Куля. Битва на реке Кондурче. Битва на Тереке. Ангорская битва. Завоевание Балха, Шибиргана, Бадхиза, Сеистана. Захват Хорасана, Серакса, Джами, Каусии, Исфераина, Туе, Келата, Астрабада, Амули, Сари, Султании, Тебриза. Разорение Азова, Кафу, Сарай-Бату, Астрахани. Захват Сиваса, Алеппо, Дамаска, Смирны

(Tamerlan) Великий полководец Средневековья, основатель крупнейшей державы эпохи, победитель Золотой Орды

Великий Тимур, почти повторивший успех Чингисхана в создании всемирной империи, родился в 1336 г.

В Европе он получил известность как Тамерлан (происходит это от персидского «Тимурленг» — «хромой Тимур») и как «железный хромец». Сам себя он называл «гурганом» — т. е. «зятем» дома потомков Чингисхана, хотя никаким родственником Чингизидам не был. Покоренные же народы со страхом именовали его Сахибкиран , что значит победоносный — обладатель счастливого сочетания звезд. Воистину он был счастливцем и баловнем судьбы. И воистину — ужасом для своих врагов: стоит только вспомнить картину Верещагина «Апофеоз войны» с курганом из черепов. Именно так предпочитал Тимур объясняться с непокорными пленниками, не желавшими признавать его волю над их судьбой.

А таковых было множество — ибо далеко дошел замах сабли Тимура. До многих стран. Он был достойным духовным преемником Чингисхана , который видел пределы своей империи там, куда смогут дойти копыта монгольских коней. Тимур развил эту мысль еще дальше: «Все пространство населенной части мира не заслуживает того, чтобы иметь больше одного царя». Самого Тимура.

Формально Тимур никогда не провозглашал себя ханом и постоянно держал при себе подставных ханов из Чингизидов . Тем самым он демонстрировал свою верность заветам Чингисхана и лишний раз напоминал всем о своих собственных корнях. Он был по происхождению барлас — представитель одного из четырех чагатайских племен, потомков кочевников, что некогда пришли в Среднюю Азию с самим Чингисханом и его наследниками.

Тимур родился в семье барласского бека Торагая, человека небогатого, но влиятельного, в селении Ходжа Ильгар, недалеко от города Шахрисябза. Воспитывался он как будущий воин и рано стал хорошим наездником и отличным лучником. Но Тимур никогда не забывал, что он — сын бека, и поэтому всегда старался быть вожаком во всех детских играх. По природе он был подлинным вожаком и поэтому уже в отрочестве приобрел себе четырех преданных нукеров (будущих воинов, пока — лишь конных слуг). Во главе своих нукеров он лихо нападал на дальних и близких соседей, угоняя почти каждый день то овцу, то корову, а изредка и коня — главную ценность вчерашних кочевников.

Вначале для Тимура это было молодечеством, попыткой доказать всем, и прежде всего себе, что он уже может жить по великому закону кочевников, считающих своим все, что не может защитить или спрятать сосед. С течением времени юному Тимуру стала ясна эта великая кочевая мудрость. Ибо, следуя ей, он становился все сильнее. Не только своей собственной силой и шлифуемыми воинскими навыками, но и числом своих сторонников. Ибо захваченная добыча свидетельствовала о его удачливости, одном из самых нужных качеств будущего вождя. Слух о ней распространялся по округе. Как и известия о его щедрости, ибо все добытое он нескупой рукой делил между своими сподвижниками. Веря, что эта добыча — не то, что он хочет для себя. Что все его — еще впереди. И об этом шепталась между собой окрестная молодежь, решая связать свою судьбу с Тимуром. Вскоре нукеров у него стало больше. И цели у его отряда становились другие — добыча целых селений, караванов проходящих мимо купцов.

В 1361 г. Тимур предложил свои услуги монгольскому хану Токлуг-Тимуру , появившемуся со своим войском в Мавераннахре. Так Тимурленг стал правителем Кашкадарьи.

Вскоре хан прислал своего сына наместником всей страны. Но Тимур, не жалея казны собиравший воинов, отказался признавать над Кашкадарьей власть ханского сына и провозгласил себя независимым властителем.

Во многом это удалось благодаря эмиру Хусейну , внуку великого эмира Казагана . Эмир разглядел в молодом разбойнике великие задатки и начал помогать ему, опираясь и в своей политике на растущую силу Тимура. Они породнились — и сестра Хусейна Улджай Туркан-ага стала любимой женой Тимура, отныне — тоже эмира.

Вместе два эмира ходили в походы на соседей. Искали славы, а больше — добычи. Ибо Хусейн никогда не ленился повторять, что сильный всегда прав. Впрочем, так думал не он один — и поэтому не каждый их совместный набег оказывался удачен. Один раз в Сеистане вместе с Хусейном они напали на пастухов, охранявших отару баранов. Но в этот раз они попали в засаду. Большая часть отряда Тимура была порублена. Его же ударом сабли ранили в правую ногу, свалили с лошади и попытались добить на земле.

Раненый он принял бой и вышел из него победителем. Правда, лишившись двух пальцев на правой руке, попавших под хитрый разящий удар всадника. Но и левой рукой Тимур сумел зарубить врага. В 1365 г. в Мавераннахр пришел изгнанный отсюда после смерти Токлуг-Тимура его сын Ильяс Ходжа . Тимур и Хусейн, набрав войско, пошли ему навстречу. Между Чиназом и Ташкентом войска встретились. И началось то, что в историю войдет под названием «грязевой битвы ». Сильный ливень превратил глину в липкую грязь. Тимур и Хусейн вынуждены были бежать к Самарканду, владению Хусейна, и дальше — за Амударью, в Балхскую область, оставив поле боя и свои земли победителю.

На счастье самаркандцев в городе было множество сербедаров, что значит «висельников», ибо сербедары говорили, что лучше умереть на виселице, чем подчиняться монголам. Тимур и Хусейн к этому времени уже сроднились с местным населением, Ильяс Ходжа же был настоящим монгольским ханом. И сербедары поклялись отстоять от него город.

Они оставили свободными главные дороги, внутренние же узкие улицы перекрыли баррикадами и сверху протянули цепи. Разместили над ключевыми баррикадами лучников. И с флангов ударили по монголам, когда те, не ожидая подвоха, втянулись в город. В первом же засадном бою Ильяс Ходжа потерял около двух тысяч воинов. Остальные были втянуты в изнурительную городскую войну. Вскоре захватчики пережили еще один удар — среди их лошадей начался мор: из каждых четырех уцелела лишь одна. Монгол без лошади — не воин, и их хан поспешно отступил от Самарканда, уводя свое — почти уже пешее — войско.

Сербедары остались хозяевами города. Через несколько месяцев в Самарканд вернулись Хусейн и Тимур. Вернулись не сразу — копили силы, чтобы было что противопоставить вооруженным горожанам, вкусившим победы над сильным врагом и теперь не особенно рвавшимся вновь подчиняться старым владыкам.

Не входя в город, эмиры остановились в небольшом селении и широко известили всех, что полностью одобряют все действия сербедаров и приглашают их вождей к себе в ставку. Первый торжественный прием прошел в обстановке любви и дружбы — всем правителям сербедаров оказывали почти царские знаки внимания. Слух о таком почете широко пошел гулять по округе. На следующий день Хусейн и Тимур вновь пригласили самаркандцев к себе — говорить о делах, о будущем города. Пригласили, зная, что договориться не смогут. Да особенно и не старались — почти сразу же их схватили и обвинили в узурпации власти, в нарушении прав существующей династии, в причинении обид достойным людям города...

Почти сразу же после выдвижения обвинений вождей сербедаров казнили. А Самарканд, потрясенный решительностью эмиров, безоговорочно признал их власть.

Вскоре начались разногласия между тестем и зятем, каждый из которых хотел быть первым в стране. Разногласия кончились в 1370 г. смертью Хусейна. В этом же году военачальники Мавераннахра провозглашают Тимура единым государем страны, а сам Тимур назначает Чингизида Суюргатмыша ханом, первым из цепочки подставных ханов, при которых он долгие десятилетия будет реальным властителем.

В 1372 г. Тимур двинулся походом на Хорезм , древнюю и богатую страну, а через год предпринял еще один поход. Результатом двух походов стало смирение Хорезма и вхождение его южной части в состав государства Тимура.

Вскоре из Белой Орды к Тимуру прибежал эмир Тохтамыш , сын ближайшего сподвижника хана Белой Орды, недавно казненного за выступление против намерения хана Белой Орды объединить под своей властью весь улус Джучи , подчинив себе Золотую Орду.

Тимур несколько раз помогал Тохтамышу организовать поход против хана Белой Орды. В конце концов, в 1379 г. Тохтамыш стал ханом Белой Орды, сразу забыв о помощи Тимура и решив сам стать во главе всего улуса Джучи .

Выполняя это свое намерение, он вскоре после разгрома Мамая на Куликовом поле Дмитрием Донским в том же 1380 г. вновь разбил Мамая на реке Калке. После чего стал единым ханом Золотой и Белой Орды, т. е. улуса Джучи .

Его завоевательная политика в Закавказье все более вступала в противоречие с Тимуром. Так, Тохтамыш подбил шаха Хорезма к борьбе против Тимура. Тот двинулся в ответ походом на Северный Хорезм.

Правитель его Юсуф Суфи закрылся с войском в своей столице — Ургенче. Видя неприступность стен этого города-крепости, Тимур бросил свое войско огненной лавой против окрестных селений. Тогда Юсуф решил испытать судьбу и предложил встретиться с Тимуром в личном поединке.

Тимур принял вызов — несмотря на всеобщие уговоры. В легких доспехах, с саблей и щитом он долго кричал у городского рва, вызывая Юсуфа и напоминая тому, что лучше смерть, чем нарушение слова. Юсуф не вышел, внезапно вспомнив славу Тимура как искусного воина.

Ургенч держался еще почти три месяца. Последний штурм, сломивший защитников, был уже после смерти Юсуфа, защищавшегося до конца. Город пал. Десять дней его грабили, жгли и разрушали волей Тимура. Из всех построек в результате этого уцелела лишь одна мечеть с минаретами. Всю остальную землю, еще недавно бывшую прекрасным городом, Тимур приказал засеять ячменем, чтобы и следа не осталось от посмевшего ему сопротивляться города.

Трижды Тимур ходил походом на Тохтамыша . В 1391 г. он во главе 200-тысячного войска между нынешними Самарой и Чистополем разбил хана. В 1395 г. в долине Терека Тимур вновь разбил Тохтамыша, двинулся в его столицу — город Сарай Берке, что в Поволжье, и захватил его. Под удар Тимура попали также города Крыма, Азовского моря, дельты Волги, Северного Кавказа.

После этого удара Золотая Орда уже никогда и не оправилась. Что во многом обеспечило и завершение ига на Руси в 1480 г.

В эти же годы Тимур совершает несколько дальних походов. Цель их — завоевание и добыча. 1381 год— поход в Иран , на Герат , который Тимур взял штурмом, захватив большую добычу ценностями и людьми.

Через несколько лет он захватил Сеистан (столица его — Зарандж — будет раздавлена войском завоевателей: все стены снесены до основания, все жители убиты), так что к середине 80-х годов большая часть Восточного Ирана принадлежала Тимуру. А к концу века — три похода спустя — он покорит весь Иран . Именно в этих походах — при покорении города Исфагана — было убито 70 тысяч человек, из которых волей эмира были сложены высокие башни...

Он любил такие постройки из своих жертв. Исфаганские башни — самые известные. Но было строительство башни из двух тысяч живых людей, переслоенных битым кирпичом и глиной, при взятии афганского города Исфизара.

Иногда он просто приказывал закапывать непокорных живыми — так погибло четыре тысячи человек при покорении малоазиатского города Сиваса. А перед генеральным сражением с делийским султаном по его приказу зарезали сто тысяч пленных — до Тимура дошел слух, что его невооруженные пленники якобы готовят ему удар в спину в самый критический момент.

Его войска приводили в трепет не только Восток, но и Запад. В 1392 г. его владениями становятся Армения и Грузия, а через пять лет — и Азербайджан.

На следующий год он идет походом в Индию, захватывает Дели и вывозит оттуда огромную добычу, включая двух белых попугаев, долгие годы «охранявших» покой султанов Дели.

Сразу после завершения похода в Индию в 1400 г. он начал борьбу с турецким султаном

Тимур (Тамерлан, Тимурленг) (1336- 1405), полководец, среднеазиатский эмир (С 1370 Г.).

Родился в селе Хаджа-Ильгар. Сын бека Тарагая из монгольского племени барлас рос в бедности, мечтая о славных подвигах Чингисхана. Те времена, казалось, ушли безвозвратно. На долю юноши приходились лишь стычки «князей» мелких селений.

Когда моголистанское войско явилось в Мавераннахр, Тимур с радостью пошёл служить к основателю и хану Моголистана Тоглук-Тимуру и был назначен наместником Кашкадарьинского округа. От полученной раны он приобрёл прозвище Тимурленг (Тимур Хромец).

Когда старый хан умер, Хромец почувствовал себя самостоятельным владыкой, заключил союз с эмиром Балха и Самарканда Хусейном и женился на его сестре. Вместе они в 1365 г. выступили против нового хана Моголистана Ильяса Ходжи, но были разбиты. Завоевателей выгнал
восставший народ, с которым Тимур и Хусейн затем жестоко расправились.

После этого Тимур убил Хусейна и стал единолично править Мавераннахром от имени потомков Чингисхана. Подражая своему кумиру в организации войска, Тимур убедил кочевую и оседлую знать в том, что место в дисциплинированной армии завоевателей даст им больше, чем прозябание в своих полунезависимых владениях. Он двинулся на владения хана Золотой Орды Мамая и отобрал у него Южный Хорезм (1373-1374 гг.), а затем помог своему союзнику, хану, Тохтамышу, занять престол.

Тохтамыш начал против Тимура войну (1389-1395 гг.), в которой Орда была разгромлена, а её столица - Сарай - сожжена.

Только на границе Руси, которая казалась Тимуру союзником, он повернул назад.

В 1398 г. Тимур вторгся в Индию и взял Дели. Единственным противником его огромного государства, включавшего Среднюю Азию, Закавказье, Иран и Пенджаб, была Османская империя. Возглавивший её войска после смерти брата прямо на Косовом поле и наголову разгромивший крестоносцев султан Баязид I Молниеносный вступил в решительную битву с Тимуром под Анкарой (1402 г.). Султана Тимур долго возил с собой в золотой клетке, показывая народу. Награбленные сокровища эмир отправлял в свою столицу Самарканд, где вёл большое строительство.

Смерть Тимура

Он выступил в поход 27 декабря 1404 года, то есть в самый разгар зимы, как любил делать. Он переправился через Сырдарью по льду. От холода немало животных околело. Тимур это предвидел и запасся ими в достаточном количестве, дабы не иметь лишних забот. Великий эмир намеревался пройти Центральную Азию за три месяца, чтобы нанести по Китаю внезапный удар. Однако слухи о приготовлениях в Трансоксиане до Пекина дошли, и им были приняты меры для ответного удара. Но ожидали ли китайцы, что боевые действия начнутся в столь неблагоприятное время года?

Тамерлан двигался так, как если бы совершал паломничество, одно из тех чудовищных паломничеств, когда кровь должна течь рекой. Он сказал: «Я поведу с собой тех людей, которые стали орудием моих прегрешений, чтобы они стали орудием моего покаяния». Он сделал остановку в Отраре, покинуть который ему суждено не было. Тимур заболел. Потом рассказывали, что соединились все самые мрачные признаки, чтобы возвестить о его близкой кончине. В первую же ночь по прибытии во дворце Берди-Бег случился пожар. Это было грозным предзнаменованием. Однако Тамерлан несчастья избежал и увидел в этом божественное покровительство. Звездочеты заявили, что расположение планет неблагоприятно. Это вызвало некоторое беспокойство. Но Тимура астрологи интересовали только тогда, когда они предсказывали удачу.

Он страдал, но болезнь переносил стойко. От Тохтамыша прибыл посланец с мольбой о прощении и помощи. Тимур дал первое и посулил второе. Он порасспросил своих скороходов. Снег в горах выпал более обильный, чем предполагалось: его толщина достигла высоты двух копий. Дороги нуждались в расчистке. Великий эмир готовился к пиру, который был приурочен к прощанию с принцессами и юными принцами его дома, сопровождавшими его до Отрара и которым надлежало возвратиться в Самарканд.

Пир состоялся 12 января 1405 года. Тимур его не выдержал. От сильнейшей лихорадки он слег. Он часто бредил, а в моменты просветления рассудка молился или выслушивал отчет о родне и войске. Так и не удалось точно установить, было ли у него воспаление легких, которое он лечил огромным количеством спиртного, или, как говорят иные историографы, он просто перепил.

Он боролся со смертью так энергично, как это делал в продолжение всей жизни, горя желанием победить единственного врага, который однажды должен был взять над ним верх. Он сражался хорошо и долго, целую неделю, одновременно усердно и недостаточно. В конце концов Тимур капитулировал. 19 января, утром, он согласился умереть. Своим наследником он назначил Пир-Мухаммеда, сына своего сына Джахангира, и повелел командирам принести ему присягу верности. Он был не прочь еще раз свидеться с Шахрухом, но ему было известно, что тот находился в Ташкенте. Он созвал жен, родственников и сановников. «Не кричите, - сказал он им. - Не стоните! Помолитесь за меня Аллаху!» Он действительно верил в Бога; верил всегда. В тот миг, когда сомкнулись его веки, и глаза, перестав воспринимать этот столь от него пострадавший мир, открылись навстречу миру божественному, облегчило ли это обстоятельство тяжкое бремя крови, отягощавшее его душу, или, напротив, сделало его еще более тяжелым?

По утверждению Ибн Арабшаха, он обратился к своим внукам с такою речью: «Дети мои, я оставляю вас еще очень юными… Не забывайте тех правил, что я сообщил вам для упокоения народов. Интересуйтесь состоянием каждого. Поддерживайте слабых, укрощайте алчность и гордыню вельмож. Пусть чувство справедливости и добродетель постоянно руководят вашими действиями… Всегда помните последние слова умирающего отца».

Ни одному слову из этой прекрасной речи нельзя было бы поверить, если бы не передал их столь ненавидевший Тимура Ибн Арабшах. Снизошла ли на Великого эмира благодать в последние дни его жизни, а может, следует взглянуть на него в новом свете не для того, разумеется, чтобы увидеть в нем истинного героя, но затем, чтобы снять с него маску, приросшую к нему за полтысячи лет, и возвратить его облик к человеческому?

Во всем лагере читали молитвы. Внезапно Тимур издал ужасный хрип и произнес священную мусульманскую сентенцию: «Нет Бога, кроме Аллаха». С этими словами он испустил дух. Было около восьми часов утра.

Его забальзамировали, положили в гроб из черного дерева, обитый серебряной парчой, и отвезли в Самарканд. Он был помещен в саркофаг, вырезанный из цельного куска зеленого нефрита, и оставлен в великолепном памятнике, именуемом Эмировым мавзолеем, Гур-Эмиром, в ту пору еще не завершенном, где к нему присоединятся его сыновья, Мираншах и Шахрух, его внук Улугбек, а также горячо любимый Мухаммед-Султан, уже почивавший в примыкавшей к мавзолею пристройке. Странно, но Тимур не занимает почетного места; оно досталось его духовному учителю Саиду Бараке, старцу, умершему на Кавказе, куда он прибыл к нему, чтобы попытаться утешить. Тамерлан попросил, чтобы его положили у ног этого человека, дабы тот заступился за него на Страшном суде.

Вера Тимура Тимурова вера, быть может в чем-то расплывчатая, была твердой, глубокой и непоколебимой. Он был уверен, что действует от имени Бога и согласно с его волей. Свою набожность он демонстрировал часто; к примеру, у всех на виду любил перебирать четки. По его приказу